Зульфия Байсакова: В Трудовой кодекс РК нужно внести норму о пресечении сексуального домогательства на рабочем месте

Зульфия Байсакова представляет объединение юридических лиц «Союз кризисных центров Казахстана». Эта организация является профессиональной сетью по предотвращению всех форм гендерного насилия и формированию культуры ненасильственных отношений в обществе.

Поэтому она с коллегами сразу поддержала социальную кампанию по созданию общественной платформы «KORGAU123», получившей название по единственной статье Уголовного кодекса РК, которая может предотвратить сексуальные домогательства на рабочем месте, – 123-ей.

 Одним из основных проектов Союза кризисных центров – телефон доверия «150». С 5 марта эта горячая линия принимает звонки и от тех, кто пострадал от домогательств, принуждения к сексу ну рабочем месте. Конфиденциально, бесплатно и круглосуточно.

Зульфия Байсакова отмечает в интервью «Добрым вестям», что несмотря на существование 123-й статьи, сотрудники практически не защищены от начальника, если ему вдруг захочется к кому-то поприставать.

– Говоря о сексуальных домогательствах на рабочем месте необходимо отметить: несмотря на то, что Казахстан является подписантом ряда международных договоров, он не выполняет своих обязательств по созданию отдельного законодательного акта, который был бы направлен на предотвращение и пресечение сексуальных домогательств на рабочем месте.

На телефон «150» и в наши кризисные центры обращаются женщины, которые очень часто становятся жертвами сексуального домогательства на рабочем месте.

Но! У нас в законах нет даже самого этого термина («сексуальные домогательства», – прим. «ДВ»), который мог бы помочь привлечь к ответственности и идентифицировать это действие.

Статья 123 сегодня практически не работает. Потому что нет критериев оценки данных случаев. Поэтому группа активистов, общественников предлагает внести изменения в законодательство РК, в частности– в Трудовой кодекс, где в обязанность работодателя вменялось бы создание безопасности и пресечение всех домогательств.

И, конечно, в закон о равных правах и возможностях женщин и мужчин нужно внести такую норму и понятийную дефиницию, как сексуальное домогательство на рабочем месте.

Мы должны понимать, что один человек попадает в зависимость от другого человека. И продвижение по карьерной лестнице, повышение заработной платы или льготные условия, например,возможность выполнять часть работы на дому – всё зависит от начальника, который должен лично принять решение: разрешить или не разрешить. И часто бывает, что начальник идёт на «уступки» работнику, подразумевая, что взамен он получает право на домогательства, в том числе и сексуальные.

 

– Вопрос, который в нашем исследовании интересует нас больше всего –статья 123 Уголовного кодекса «О принуждении к половому сношению»: почему всё-таки она не работает?

Статья 123 УК РК:
«Понуждение лица к половому сношению, мужеложству, лесбиянству или совершению иных действий сексуального характера путем шантажа, угрозы уничтожением, повреждением или изъятием имущества либо с использованием материальной или иной зависимости потерпевшего (потерпевшей) – наказывается штрафом в размере до одной тысячи месячных расчетных показателей либо исправительными работами в том же размере, либо ограничением свободы на срок до одного года, либо лишением свободы на тот же срок».

– Вот здесь нужно очень чётко понимать, что сама статья сформулирована размыто. Принуждение кого? Мы понимаем, что там идёт несколько категорий. В рамках этой акции мы будем сужать эту тему до сексуальных домогательств на рабочем месте.

Тогда наша акция будет иметь действие. Потому что мы будем продвигать и лоббировать конкретную цель. Эта статья не рабочая, потому что там плохо изложены субъекты и отношения субъектов друг к другу.

Статья носит больше постсоветский характер, которая особо не рассматривается в правоприменительной практике, я так понимаю, что статистика показывает, что там 0,01 результативность.

Вот смотрите, что такое «принуждение»? Какие критерии могут сказать, что это принуждение? Если мы будем рассматривать принуждение к действиям сексуального характера на рабочем месте, то мы должны понимать, что здесь без четкого понятийного аппарата – а у нас в Казахстане нет юридического понятия «сексуальные домогательства на рабочем месте» – в очень опасное положение попадают как работодатель, так и работник.

Я сама работодатель, у меня работают мужчины. Сегодня они меня тоже могут обвинить в домогательствах. Может, я где-то кого-то задела локтем, похлопала по плечу, села рядом? Может, мой настойчивый голос моего работника, шокирует, и он подозревает, что это начало сексуального домогательства? Для того, чтобы избежать этих конфликтных ситуаций, нам необходимо чётко выверить, что такое «сексуальное домогательство на рабочем месте».

Сегодня создана рабочая группа Национальной комиссией по правам женщин и семейно-демографической политике при Президенте РК, которая работает в области реализации рекомендаций Комитета ООН по ликвидации всех форм дискриминации в отношении женщин. И как раз-таки один из пунктов, который Комитет ООН сказал Казахстану выполнить, – разработка законодательства в области сексуального домогательства на рабочем месте.

В связи с этим рабочая группа предлагает ввести это понятие, дефиницию в закон «О равных правах и возможностях мужчин и женщин», а также дополнить Трудовой кодекс пунктом, что работодатель обязан пресекать все формы сексуального домогательства на рабочем месте.

Когда мы сможем внести изменения, будут разработаны критерии оценки и определение статуса жертвы сексуального домогательства на рабочем месте. Тогда уже нам будет легче определить, кто виноват в данном случае, кому надо оказывать помощь, кого привлекать к ответственности. Это мы и хотели сделать в рамках нашей общей акции, которая будет поддержана государственными структурами.

– Часто ли к вам обращаются в таких ситуациях? Это же дела частного обвинения, не публичного, не частно-публичного – получается, сбор доказательств возлагается на жертву, у которой нет ни опыта в таких вещах, ни возможностей…

– Это очень сложно, действительно, бежать, в частном порядке подавать в суд, собирать доказательную базу. Тем более, когда человек даже не может оценить, насколько он является жертвой сексуальных домогательств.

В нашей практике такое было: к нам обратилась группа преподавателей одного из вузов Алматы. Они обвиняли в сексуальных домогательствах своего коллегу. Здесь всё понятно и легко. Группа – это достаточная доказательная база. И это не просто студенты, а преподаватели, работающие изо дня в день, из года в год с этим человеком. Тут же выяснилось, что это заведующий кафедрой, который мог позволить себе давить на этих людей, используя своё служебное положение, требовать к себе особого внимания и удовлетворения личных потребностей.

Было несколько судебных заседаний. В них участвовала газета «Экспресс-К» – освещала эти события. Но это было 15 лет назад. Тогда удалось привлечь к ответственности. Но разошлись они по-хорошему. Человек ушел с должности, вообще ушёл из вуза, потому что был уже в пенсионном возрасте.

Ещё был случай. Женщина с нами по телефону «150» всё время консультировалась. Она работала в одном из министерств в Астане. Она не знала, как поступить, но сохраняла все СМС-ки. И они были не с намёками даже, а с явно выраженными предложениями.

Она всё это сохранила, она сказала всё это руководителю вышестоящего департамента. Было очень сложно: её стыдили, её уговаривали, ей угрожали, чтобы она прекратила эти действия.

В конечном итоге женщина добилась, чтобы её непосредственный начальник был снят с должности. Но вот эта мужская солидарность, отсутствие законодательных норм, всеобщее осуждение «Почему она это рассматривает это, как домогательства, а не как внимание мужчин?!»– всё это сказалось на ней. И в результате такого – негласного – давления она вынуждена была уйти с работы. Она не подала в суд, но это было на уровне организации решено.

Я больше чем уверена, что при найме на работу ни в одном трудовом договоре не найдёшь нормы, которая бы говорила о том, что работодатель обязан искоренять или пресекать все формы сексуального домогательства на рабочем месте. Почему этой нормы нет? Потому что её нет в Трудовом кодексе! Поэтому необходимо принять все меры по внесению изменений в законодательство.

– Мы говорим о законодательных мерах. С этим всё понятно – с этого всё начинается. А что вы скажете о методах работы с обществом? Как вы думаете, что надо сделать? Ведь жертвы домогательств обычно у нас подвергаются такому вторичному насилию – моральному: «Ты сама виновата», «Не так оделась», «Виновата в том, что ты женщина»…

– Необходимо формировать политику недопустимости насилия любых форм в обществе. Каждый из нас должен понимать, что личное пространство остаётся личным. Посягательство на личное пространство всегда должно быть наказано. Нельзя оправдывать насилие! Ни в коем случае!!!

А мы его оправдываем, когда говорим: «Ничего страшного, симпатичный руководитель предложил поужинать, разве это плохо? Разве можно в этом усмотреть домогательства? Или заведующий кафедрой предложил поехать к нему на дачу, чтобы «составить учебныйплан на следующий год» – что тут такого? Это же природа,свежий воздух, возможно шашлыки…»

Вот и нужно внести понятия для того, чтобы мы могли чётко оценить – является ли предложение пойти в баню с начальником сексуальным домогательством. Или нет? Ведь руководитель не сказал, чем они там будут заниматься. Он просто предложил: «Я тебя приглашаю,я оплачиваю это, ты мне ничего не должен, хочешь – принимай, хочешь – не принимай».

Здесь мы должны понимать: если человек принимает такое предложение, что в результате он получает? Повышение по карьерной лестнице? Карьерный рост? Или заработная плата? Или освобождение от тех субботников, которые обязательны для всех других? А, может, это возможность приходить не к 9:00, а к 11 и уходить раньше с работы?

Вот эта дефиниция, которая должна быть принята, должна повлечь за собой и разработку определённых критериев оценки – что является на самом деле домогательством на рабочем месте.

Надо ещё понимать одно, что может пострадать не только работник, может пострадать и работодатель, которого тоже могут обвинить. Я приглашаю коллегу пойти в ту же несчастную баню и говорю: «Я за тебя заплачу». Является ли это домогательством или нет? Если она приняла предложение, моется со мной, завтра она может заявить, что это было в прямом отношениисексуальным домогательством.

 

Я думаю, что есть уже понимание не только на уровне тех, кто принимает решения, но и на уровне простых людей, которые достаточно часто с этим сталкиваются. Ведь не секрет, что любая молодая девушка и молодой человек проходят через этот барьер. Кто-то может это оценить как сексуальное домогательство. А кто-то сделает недоумённый вид и пройдёт мимо, так и не поняв, что это было как раз-таки то предложение, которое считается домогательством.

– Согласны ли вы, что женщина в принципе в зависимом положении – силу того, что она слабее, не может дать отпор, что есть общественное порицание?

–Насилию подвергаются как мужчины, так и женщины. Только если мы говорим о сексуальном насилии, понятно, что в силу физиологических особенностей не каждая женщина изнасилует. Или пойдет на контакт с мужчиной против его воли. Но и такие случаи есть.

Принуждение к сексу может быть и вне работы, безусловно. Надо опять-таки нужно смотреть, кто является субъектами и объектами этого случая. Надо помнить, что есть изнасилования, есть педофилия, есть инцесты, есть сексуальная эксплуатация. Это тоже зависимое положение. Есть, конечно же,интернет-преступления, когда наши дети вынуждены общаться с кем-то, потому что их шантажируют. Поэтому здесь надо чётко определиться, чего мы хотим. Если мы говорим про педофилию, то одни должны быть предложения об изменении законодательства. Если говорим об изнасиловании, то здесь должна быть чёткая идентификация, что насильник удовлетворяет себя здесь и сейчас – у него нет никаких стратегий.

А у работодателя по отношению к работнику есть стратегия: подчинить его себе, контролировать его действия. Он, да, делает какие-то маленькие поблажки, но продолжает подчинённого контролировать.

– Имеют ли сексуальные домогательства на работе экономические последствия? Ведь немногие понимают, что по большому счёту женщины вынуждены оставлять хорошую работу, доходные места, страдают компании, потому что они теряют хороших работников?

– Безусловно, это влияет на жизнедеятельность самого человека, который стал жертвой сексуального домогательства – возможно, это нежелание продолжать работать в этом направлении, хотя у такого сотрудника, допустим, есть потенциал. От этого теряет и компания, и в целом государство, но больше теряет сам человек как личность. Это заболевания – на грани психиатрических каких-то. Возможны стрессы, переходящие в депрессию – вплоть до суицида. Это же и физиологические изменения могут у человека на этом фоне произойти: расстройства желудочные, сердечные – вплоть до заикания, энуреза.

Следующий момент: это экономическая составляющая. Возможно, на рабочем месте человек внёс бы небольшой процент в ВВП страны. Когда его увольняют, он этого сделать не может. Поэтому я знаю, что многие компании, особенно иностранные, имеют в своём договоре с работником пункт, который ограничивает и обеспечивает ему безопасность в сексуальных действияхсо стороны работодателя. И это очень важно.

Таким образом компания застраховывает своего работника от давления работодателя, который в силу своих личных интересовможет работника уволить. Я знаю, что многие национальные компании Казахстана к этому начинают приходить. Но без изменений в законодательстве мы не можем ввести эту норму повсеместно. Больший процент населения работает в системе малого и среднего бизнеса, в системе образования, здравоохранения. И, конечно, больше женщин страдает. Возможно, она хотела бы иметь семью, но вынуждена отказываться от семьи, вынуждена переезжать, убегать, скрывать от домогателя, который часто угрожает, используя разные методики.

Если всё-таки насилие произошло, женщина вынуждена в связи с беременностью или получением каких-то инфекционных заболеваний прекратить работать и заниматься поддержкой или восстановлением своего здоровья.